* * *
Не по словам, а по делам
Учил распознавать Спаситель…
За облака бы не проситель,
Кто на земле развел бедлам.
Кто признавал стандарт двойной:
Себе пирог, кому-то — речи;
Кто так надежно обеспечил
Себе жилище под землей.
РОМАШКА
На старой куче мусорной
Полуистлевший хлам,
И вдруг ромашка выросла,
Вдруг появилась там.
И так не поэтически
Ржавела банок жесть;
Осколок истерически
Сверкал. И тут расцвесть?
Овчины прелой горсточка,
Знать — так ей на роду...
Обглоданная косточка —
В семнадцатом году;
Калоша затрапезная,
На всю стопу дыра,
А так же бесполезная
Для быта мишура.
Все гнусно перепревшее.
О! Господи, прости!
От скуки одуревшее,
И тут ей расцвести?
У поля не заметил бы —
Там все бело до дна,
А здесь такие “прелести”,
А здесь она одна.
СЛОНЁНОК ГРУСТИ
С неба темного дождик мелкий,
Безразличный, словно спросонок.
На сырой неприютной скамейке
Чей-то грусти сидит слоненок.
Что ему в этом парке надо?
Почему вокруг никого?
Может грубость он встретил, наглость,
И те грязью облили его?
Но, а может прогнал злой дворник
Или самодовольный дурак.
Может быть он просто бездомный
И не первую ночь так?
А из тучи — тяжелой лейки...
А сквозь ветки — огней чешуя...
Никого нет на этой скамейке,
Это тень на скамейке моя.
* * *
А я иду по городу
Не зная, что в конце,
А в животе от голода
Стоит сплошной концерт.
А кто-то ест пирожное
Ушищами шурша;
Мне это не положено,
Заленится душа.
Все хорошо устроено,
Гляжу на колбасу, —
Приемлемая стоимость,
Аж мураши в носу.
Вот рыба благородная —
Не проще осетра!
Ну не поел сегодня я,
Но воду пил с утра.
ЗОНТИК
Навалилась туча,
Гром зарокотал,
Я под сильный ливень
У реки попал.
От воды шумящей
Спрятаться не смог,
Был бы зонтик рядом,
Он бы мне помог.
Прятаться от ливня
Ну, какой расчет?
И меня хоть выжми,
По спине течет.
Ах, какой хороший,
Добрый зонтик был:
Я его оставил
Где-то, позабыл
Так уж получается,
И скажу вам я:
“Не теряйте зонтиков,
Милые друзья”.
* * *
Я пишу тебе, мама, из глубокой тайги,
Промерзают подгнившие стены барака,
Вьюги здесь нарезают зимою круги,
Мошкара летом черта заставит заплакать.
Мы здесь до тошноты, до озвЕрья свои,
До последнего взгляда,
до последнего стона.
И уже тыщу лет, мнится, что здесь стоит,
Обнесенная проволокой ржавою зона.
А за зоною кладбище — кол на коле,
Видно больше кола мы не заслужили.
Мама, ежели я умру в декабре, —
Похоронен я буду злыми, чужими.
* * *
Был под конец лишен рассудка,
И даже лаял на прохожих.
Судьбы нелепейшая шутка
Так на возмездие похожа.
Кровей он королевских не был,
Огромное опутал царство.
Вот и дождался кары Неба
За сатанинское лукавство.
И пусть его ещё болваны
Стоят протягивая руки.
Его прижизненные планы
Вошли в бесовскую науку.
* * *
Хватай быстрей
Нам говорит толмач, -
Он наш отец,
Отец отца и прадед.
Покуда прав ханыга,
Хам и рвач,
Не будет на земле
Желанной правды.
Пока стригут
По десять раз на дню
Лишая шкуры
А не только шерсти:
Не разгореться
Яркому огню,
Не разгореться,
Вы уж мне поверьте.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Публицистика : По вере вашей да будет вам - Николай Николаевич Дорогой Господь!
Это я сегодня понимаю, что Ты хранил меня всегда. Ты не дал мне умереть при рождении. Ты не дал мне утонуть, когда я тонул. Ты не дал мне умереть, когда я сам этого хотел. Ты хранил меня даже тогда, когда казалось, хранить меня не за что. Ты давал мне силы тогда, когда жизнь казалась ненужной и бесполезной. Ты хранил меня, как «зеницу ока». Ты спасал меня от выбросов и завалов в шахте. Ты хранил меня от тюрьмы и нищенской сумы. Ты был моим Отцом давно, но я не признавал Тебя. Ты стучался в мое сердце, но я был как глухонемой. Ты окутывал меня своей любовью, но я не понимал ее. Когда не стало моих родителей, Ты заменил их. Ты и сегодня все Тот же любящий Отец, Который ждет Своих блудных сыновей и плачет, когда они умирают без покаяния.
